Г. И. Долбилкин, С. А. Елизаров и др. "Приокские зарницы"
Очерки истории завода 1866-1966 гг.
Волго-Вятское книжное изд-во, Горький, 1972 г. OCR Biografia.Ru
Лет за восемь до отмены крепостного права крестьяне села Кулебаки обратились к помещику Федорову с просьбой освободить их от барщины. Барин, как и следовало ожидать, отказал им. «Ни ардатовское городское и земское начальство, ни военный губернатор, ни даже сам император не может мне указать в подобных делах»,— подкрепил он «основательной» мотивировкой свой отказ. Наивно полагая, что все их беды исходят от злой воли помещика, крестьяне отправили троих ходоков в столицу — к батюшке царю, который, по их разумению, призовет к порядку барина, облегчит их многострадальную участь. «Предки наши были вечно свободны и при блаженной для нас памяти государя, царя всероссийского Ивана Грозного, нам пожалованы все угодья в пользу нашу за участие во взятии в то время царства Казанского,— писали крестьяне в прошении на имя царя.— Но при Павле I были они пожалованы в награду тогдашнему московскому коменданту и... с сего времени находимся в рабстве». Два ходока вернулись домой, а третий — тот, что остался ждать ответа государя-императора, был выслан на родину по этапу. Через некоторое время известили крестьян, что их просьба оставлена без последствий, и потребовали от них впредь таких прошений царю не подавать. Крестьяне отказались дать требуемую с них подписку. Тогда их стали учить уму-разуму плетьми да батогами. «Становой пристав и управляющий имением одумали ношным бытом ходить по домам крестьян, и становой бил из своих рук, а староста дверь держал, и миру убито 20 человек...» В село был прислан отряд донских казаков. После такого устрашающего внушения ничего не оставалось делать искателям справедливости и свободы, как дать подписку «впредь с подобными просьбами не обращаться и никуда не подавать». Да и не могла эта история иметь другого конца в «немытой России», где еще царили «мундиры голубые» и крепостники. Капитализм давно уже утвердился в Западной Европе. А в России все еще сильны были феодально-крепостнические отношения, хотя в стране созрели и политические и экономические условия для перехода на капиталистические рельсы. Отмена крепостного права в 1861 году послужила тем ферментом, который ускорил расслоение всего общества и появление нового класса — буржуазии. В отсталой, нищей стране начинают строиться фабрики и заводы, железные дороги, суда с паровыми двигателями, паровозы, вагоны. Помещик Федоров почувствовав дыхание времени, понял, что милому патриархальному укладу пришел конец. На гребне жизни теперь мог удержаться лишь человек, обладающий инициативой, предприимчивостью и деловой хваткой. Пример был рядом: в Выксе процветали заводчики Баташевы — богатейшие люди. Вот и Федорову пришла мысль построить в муромских лесах металлургический завод. Нужда в металле была всегда огромная. А тут начали возникать новые отрасли промышленности, развивались старые. Железа только давай! Выгоды сулило и то обстоятельство, что новый завод будет расположен в одной из центральных губерний России, с ее даровой рабочей силой, с ее довольно-таки сильно развитым машиностроением, что, в свою очередь, облегчало проблему сбыта. Кроме всего прочего, кругом лес — дешевый источник топлива, залежи руды, по соседству расположены Выксунские, Илевские, Ташинский и Вознесенский заводы, где были квалифицированные рабочие и опыт. Летбм 1866 года в Кулебаках задымила небольшая доменная печь. Однако надежды Федорова на быстрое обогащение не оправдались. Через полгода огонь в домне погас: вести хозяйство новоиспеченный заводчик не умел, специалистов не хватало, содержание железа в местных рудах оказалось скудным. Словом, не по Сеньке шапка пришлась.
Через некоторое время барин продал завод крупным промышленникам — братьям Струве, главным распорядителям акционерного общества по эксплуатации Коломенских машиностроительных заводов. Расчет новых владельцев был прост: создать в Кулебаках базу для обеспечения металлом заводов в Коломне, занятых производством паровозов и вагонов. Промышленники не пожалели денег. Вместо маломощной домны они построили три новые, более совершенные и производительные. С течением времени эти печи были снесены, их заменила домна, способная выплавить чугуна больше, чем три старые, вместе взятые. В качестве топлива использовались уже не только дрова, но и торф, в изобилии имевшийся в окрестностях. Одновременно с выплавкой чугуна на заводе начинается пудлинговое производство железа и стали. Оно существовало до 1900 года, мирно уживаясь с мартеновскими печами. Первый мартен в Кулебаках был построен в 1877 году. Он послужил основанием сталелитейного цеха, который действует и поныне. Мартеновская печь в Кулебаках была одной из немногих в тогдашней России: она лишь на восемь лет моложе сормовской, положившей начало отечественному сталеварению. В 1877 году в Кулебаках начал работать бандажный цех — первый в России. До его пуска бандажи покупали за границей. Кроме бандажей, в цехе изготовлялись оси и коленчатые валы для бурно развивающегося железнодорожного транспорта. Расширялся и сортопрокатный цех, поставляющий швеллера, балки и другие профили проката. К 1896 году на заводе уже выдавали продукцию доменный, пудлинговый, сортопрокатный цехи. Они в свою очередь вызвали к жизни вспомогательные и ремонтные цехи и службы. Представление о заводе конца прошлого — начала нынешнего века было бы неполным без упоминания о судо-мостовом цехе на Оке в Липне, который пущен в эксплуатацию в 1907 году (ныне Навашинский судоремонтный завод). Здесь строились нефтеналивные баржи и металлические конструкции мостов.
Такое солидное предприятие, каким стал Кулебакский горный завод в руках промышленников Струве, требовал изрядного количества железной руды, известкового камня, формовочных песков, глины, топлива. Но местная сырьевая база была значительно истощена в первые же 20 лет работы завода. В первую очередь это относилось к рудам, разработки которых велись как в окрестностях самих Кулебак, так и в Муромском и Меленковском уездах Владимирской губернии. Добывалась руда ручным способом — при помощи ворота и бадьи поднималась она со дна «дудки» (шахтный колодец) наверх. Запасы известняка и доломита не исчерпаны и сейчас. Лес — неизменный источник топлива тех времен, поставляющий в изобилии дрова, пни, сучья, древесный уголь. Единственным видом транспорта был гужевой. Сеть лесных дорог соединяла завод с местами вывозки материалов. Шли по ним подводы, груженные лесом, древесным углем, рудой и доломитовым камнем. А из Кулебак тянулись обозы с продукцией завода — паровозными и вагонными бандажами, сортовым прокатом. Брали подряды на извоз местные богатеи, такие, как Иван Михеев, который содержал не одну сотню лошадей. Около трех тысяч возчиков доставляли руду, дрова, торф, уголь и вывозили бандажи, оси, балки. В 1894 году движение по этим дорогам стадо замирать — к этому времени была построена и пущена в эксплуатацию узкоколейка, соединившая Кулебаки с селами Мордовщики, Липня и рекой Окой. На паровозную тягу переведены и внутризаводские коммуникации. В основном производстве на заводе работало три тысячи человек да около четырех тысяч на вспомогательных участках. Тяжел был труд рабочих, горек хлеб, добытый каторжной работой и смоченный соленым потом.
