Герцен и Огарев о буржуазной политической экономии
Критикуя капитализм, Герцен и Огарев (наряду с Милютиным) положили начало критике буржуазной политической экономии в русской литературе. Рассматривая буржуазную политическую экономию в целом как науку о законах движения (увеличения) богатства, Герцен вскрыл ее классовые корни. Он считал ее наукой, защищающей интересы купцов, торговцев и буржуазии и чуждой интересам трудящихся (неимущих). Он заметил и основной порок ее методологии — понимание экономических законов буржуазной действительности как законов естественных и неизменных.
В процессе знакомства с буржуазной политической экономией он подошел к пониманию ее эволюции и разграничению двух ее направлений: классического и вульгарного. Факт появления вульгарной политической экономии Герцен объяснял реакцией буржуазии на выступления пролетариата. Вульгарную политическую экономию он клеймил как «пошлую посредственность», в руках которой «наука Адама Смита измельчала, выродилась в торговую смышленность, в искусство с наименьшей тратой капитала производить наибольшее число произведений и обеспечивать им наивыгоднейший сбыт...».
Среди буржуазных экономистов Герцен выделял Джона Стюарта Милля как экономиста, давшего критику капитализма. Вместе с тем он разоблачал антинародную сущность его учения. Он отмечал бесстрастность, академичность критики Милля, убеждавшего рабочих остаться в капиталистическом рабстве. Герцен не мог согласиться с половинчатыми реформами, предлагавшимися Миллем. Герцен вскрывал порочность методологии, вульгарной политической экономии. «Буржуазная политическая экономия,— писал Герцен,— не более как «эмпирический свод рассуждений и наблюдений, не смеющий касаться до святых твердынь существующего».
Острую критику буржуазной политической экономии находим мы и в трудах Огарева. Так, в письме к автору «Возражения на статью «Колокола» он отмечает антиисторичность буржуазной политической экономии, считающей современную форму собствености вечной. Он изобличает закостенелость, застойность буржуазной экономической мысли, ее антисоциалистическую направленность. Политическая экономия в таком виде, по мнению Огарева, служит для оправдания существующих порядков.
Не занимаясь анализом отдельных экономических учений, Огарев между строк попутно делает ряд глубоких замечаний в адрес некоторых буржуазных экономистов. Мак-Куллоха он называет дребеденщиком, а у американского вульгарного экономиста Кэри, по его мнению, «элоквенция заменяет логику». Разделяя герценовскую оценку мальтузианства как холодной, бесчеловечной, тупой и оскорбительной теории, он считает рекомендации Мальтуса «предубийством», а не выходом из положения. Правда, сам он не мог понять и объяснить закон народонаселения и выводил его единственно из господства частной земельной собственности.
Интересна позиция Огарева по отношению к основоположнику математической школы в политической экономии французскому экономисту Августу Курно. Отмечая, что, оперируя непрерывными функциями, Курно вводит в политическую экономию формализм, Огарев пишет в письме к Герцену: «Мне кажется, что тут есть разом извращение математики и извращение самих явлений». Справедливо считая, что математический метод неприменим к объяснению качественно отличных и потому несопоставимых явлений, Огарев вместе с тем делает очень глубокое замечание о роли математического метода в анализе общественных явлений. Еще в 1866 г. он писал: «...я не могу разделить.. мнения, чтобы математическая метода была дело чуждое в понимании какого-либо вопроса, не исключая общественного, и не могу себе представить, чтобы она, сознательно приложенная, не входила в разрешение этого вопроса как важное пособие». Но, пытаясь применить математику к исследованию экономических явлений, Огарев не смог достичь положительных результатов.
Немало ценных замечаний сделал Огарев о методе политической экономии. Он призывал, в частности, к тщательному изучению конкретной действительности и к широким теоретическим обобщениям на его основе. «Простое записывание фактов,— указывал он,— может быть каталогом, летописью, но не есть наука; только объяснение законности, методы развития явлений известного порядка, составляет теорию, т. е. науку».
Взамен буржуазной политической экономии Герцен и Огарев предлагали создать такую экономическую науку, которая раскроет строение капиталистического общества и наметит контуры нового экономического устройства.
Таким образом, понимая научную несостоятельность современной политической экономии, Герцен и Огарев выдвигали задачу создания новой политической экономии, отвечающей интересам трудящихся. Эти идеи в дальнейшем нашли свое отражение в учении Чернышевского о «политической экономии трудящихся».
