Н. В. Орловский. "Алексей Григорьевич Дояренко" Издательство "Наука", Москва, 1980 г. OCR Biografia.Ru
продолжение книги...
Глава 1. Детство, гимназия, Петербургский университет
В своей автобиографической работе «Из агрономического прошлого» Алексей Григорьевич Дояренко так начинает главу о своем детстве (1): «Небольшой помещичий дом на Украине. Я — маленький Леша — любимец помещика «дяди» — живу со своей мамой в угловой комнатке. Громадный сад, спускающийся к пруду; в нем много таинственных уголков, населенных сказочными существами». И далее редакционная справка в сноске, набранная петитом: «Мать А. Г. Дояренко, Марфа Савельевна, после отмены крепостного права осталась работать в доме помещика-сахарозаводчика. Когда ей было около 16 лет, ее выдали замуж за крестьянина соседней деревни Г. Дояренко. В 1874 г. родился сын — Леша. Через два-три года Марфа Савельевна ушла от мужа и стала работать экономкой небольшого имения в селе Марковка Харьковской губернии, где и прошло детство Алексея Григорьевича». Из детских воспоминаний Алексея Григорьевича ясно, что его мать, Марфа Савельевна, происходящая из крепостных крестьян, обладала редким даром воспитательницы; она без каких-либо запретов и наказаний обеспечила своему сыну (с помощью хозяина имения) музыкальное воспитание, быстрое не по годам интеллектуальное развитие и светлое детство. Леша с раннего детства проявлял редкие способности: он в четыре года уже научился читать. В семь лет, при поступлении в гимназию (в г. Сумы), он прочитал на экзамене наизусть на немецком языке «Лесного царя». Учился он легко, увлекся книгой «Научные развлечения» и начал проделывать разного рода «опыты». Мать приобрела для Леши у сельского фельдшера целую лабораторию, что положило начало домашней лаборатории,
-----------------------------------------
1. Дояренко А, Г. Из агрономического прошлого. М., Колос, 1965, с. 13.
-----------------------------------------
устроенной во флигеле. Через десять лет, уже студентом, Дояренко в этой самодельной лаборатории выполнял свою дипломную работу.
Когда Леша был в пятом классе, он начал брать уроки игры на фортепьяно. Затем он начал играть в гимназическом оркестре и обучился игре на кларнете. После смерти владельца имения Леша обнаружил два шкафа с книгами, которые до того охранялись от любопытных глаз. Эти шкафы были заполнены комплектами журналов: «Современник», «Отечественные записки», «Дело», «Вестник Европы» и др. Кроме того, было много произведений классиков. Для жадного молодого ума открылся новый мир. Его захватили идеи революционных демократов: Белинского, Чернышевского, Добролюбова, и он неприкрыто изложил их в классном сочинении. Книги из этой библиотеки, к тому времени перевезенной в г. Сумы и пользовавшейся большой популярностью у гимназистов, были при обыске изъяты полицией. В последнем классе полюбились Леше латинский и греческий языки. Переводы Платона, Горация, Овидия, Лукреция и других классиков давались ему легко. Таким образом, еще в годы детства и отрочества он поражал разносторонностью открывшихся в нем дарований и самостоятельностью своих действий. Все лето Леша бегал босиком по обширному парку и рос крепышом, набираясь здоровья на всю свою долгую трудную жизнь. В шестом классе он настолько увлекся музыкой, что забыл про свои ученические обязанности и остался на второй год. Но парень по натуре был самолюбив и в седьмом классе учился только на отлично: по окончании гимназии он получил золотую медаль. Куда направиться дальше, не решил, но обязательно только в столицу, в Петербург, духовное богатство жизни которого, его уровень культуры прельщали юношу еще в гимназии. Выехал в Петербург необычным путем. Вдвоем с товарищем отправились в Мологу и, договорившись с плотовщиками, проделали длинный путь в столицу по Мариинской системе на плоту в будочке, сделанной из ящиков. Во время экзамена в Институте путей сообщения произошел случай, говорящий о решительном характере юноши. Лучше рассказать о нем словами самого Дояренко: «...на следующем экзамене по физике меня спросили о машине Атвуда. Я с уверенностью ответил, что такой машины не существует. Так называется измерительный прибор, но не во всех учебниках физики фигурирует это название, а я понял вопрос так, что надо рассказать о какой-то машине. На все уверения экзаменатора, что такая машина существует и что я только от волнения забыл о ней, я отвечал, что такой машины нет. Экзаменаторы отправили меня успокоиться, но вместо этого я пошел в канцелярию, взял свои документы, в тот же день отправился на Васильевский остров и записался в университет». Здесь проявился упрямый, самолюбивый характер Дояренко, но именно это врожденное качество спасло Дояренко для русской биологии и агрономии... Он поступил на естественное отделение физико-математического факультета университета. Университетские годы (1892—1898) слабо отражены в его автобиографических записях. Отмечено лишь полное чувство свободы от гимназической муштры, необязательность посещения лекций, лихорадочная погоня за всем, что представлялось интересным. Послушав лекции таких корифеев, как М. И. Туган-Барановский, Н. И. Кареев, Дояренко записался вольнослушателем на юридический факультет и закончил его (без сдачи государственного экзамена), удлинив свое пребывание в университете лишь на один год. Сильно «повезло» студенту Дояренко в связи с его умением играть на кларнете. Вскоре после поступления в университет он записался в студенческий оркестр, которым дирижировал известный в те времена В. И. Главач. Заметив в нем интерес к оркестровой игре, Главач порекомендовал способного кларнетиста дирижеру Панаевского театра, который после анекдотического случая знакомства Дояренко с Шаляпиным назначил ему повышенное жалованье. Дояренко так описывает этот случай в своих воспоминаниях: «При исполнении арии Мефистофеля я, несмотря на свирепые знаки дирижера „пианиссимо", дул на кларнете с напряжением во всю глотку. В антракте влетает Шаляпин в гриме и кричит: „Оркестр у вас в подземелье, ни черта на сцене не слышно; чувствую, что начинаю сбиваться с тона. Как вдруг кларнет заорет! Ну, я сразу поймал тон. А оказывается, вот этот малец услышал, что я начинаю плавать, да и подай мне во всю глотку мою партию, я и выплыл. Ну, брат, спасибо. По гроб жизни не забуду!" Дирижер на радостях сразу же назначил мне 80 рублей в месяц вместо обычных 50. Так я и разбогател, и все последующие годы своей учебы в Петербурге играл в этом оркестре». По тому времени это была большая сумма, и Дояренко все годы учения в Петербурге не испытывал обычной студенческой нужды. Д. Л. Мордовцев, объединявший в университете украинцев, пригласил Дояренко в украинский хор, который с большим успехом ежегодно выступал на «шевченковских поминках» 26 февраля с большой программой украинских песен. Почти шесть лет Дояренко руководил этим хором. Желание познать «тайны» оркестровки привело Дояренко в класс композиции Петербургской консерватории, которым руководил Н. А. Римский-Корсаков, и он его закончил на правах вольнослушателя. Так, в комплексе естественных, социальных наук и музыкального творчества проявил себя студент Дояренко в университете. Редко встречается совмещение таких талантов в одном лице, но характерно, что это «триединство» проявлялось на протяжении всей долгой жизни Алексея Григорьевича. Это не было только цветением молодости, а составляло природную суть его личности.
В автобиографических записях А. Г. Дояренко нет никаких упоминаний о политической жизни университета, за исключением описания благородного поступка профессора ботаники А. Н. Бекетова, вставшего на защиту забастовавших студентов. А страна за шесть лет жизни Дояренко в Петербурге двигалась тяжелой поступью к «кровавому воскресенью» на Дворцовой площади и грозному 1905 году.
Примечательно, что одновременно с Дояренко поступили на естественное отделение университета С. П. Кравков и А. И. Душечкин. Эта встреча положила начало дружбе трех известных ученых, которая сохранилась до последних дней их жизни. С. П. Кравков был оставлен при кафедре агрономии для подготовки к профессорской деятельности и в 1912 г. возглавил эту кафедру. Он был непревзойденным лектором, а его курс агрономического почвоведения пользуется до сего времени заслуженным признанием. А. И. Душечкин стал ведущим агрохимиком Украины, профессором, академиком Украинской Академии наук. В своих заметках о «памятных встречах» А. Г. Дояренко интересно описывает встречи с Д. И. Менделеевым, А. Н. Бекетовым и П. Ф. Лесгафтом, но ни одним словом не касается образа великого В. В. Докучаева и его постоянного оппонента П. А. Костычева, который по кафедре агрономии у А. В. Советова вел приват-доцентские курсы почвоведения и научных основ земледелия. Видимо это не случайно, так как идеи генезиса и географии почв в широком докучаевском плане никогда не привлекали внимания А. Г. Дояренко. Его всегда более интересовала агрономическая суть почвоведения, и именно она подчеркивалась в лекциях А. В. Советова и П. А. Костычева. Характерно, что и дипломная работа Дояренко «К вопросу об усвоении растениями почвенного азота в зависимости от метеорологических условий» была посвящена агропочвоведению. Вся аналитическая часть работы была проделана во время каникул в вышеупомянутой домашней лаборатории. По замыслу руководителя, А. В. Советова, план работы был простой. На поле пшеницы, посеянной 20 апреля, проводились метеорологические наблюдения, брались подекадно пробы растений и почвы, в растительных образцах определялись сухое вещество и валовой азот. Это были первые в отечественной практике сопряженные анализы почв и растений. Дояренко широко использовал немецкую и французскую литературу. Дипломная работа была опубликована А. В. Советовым во втором выпуске «Материалы по изучению русских почв». Интересно, что в этом же выпуске была помещена первая работа С. П. Кравкова. Опубликование дипломной работы усилило тягу Дояренко к научным исследованиям в области агрономии. Он пишет в своих воспоминаниях: «Сознание того, что для этой деятельности у меня недостаточно агрономического багажа, привело к мысли о дальнейшем изучении агрономии в специальной школе, и естественно, что мысль остановилась на недавно восстановленной Петровской академии, переименованной тогда в Сельскохозяйственный институт» (2).
Быстрый на решения, импульсивный А. Г. Дояренко с дипломом Петербургского университета в кармане выехал к себе на родину (проездом через Москву), зашел в Петровку и поступил снова в студенты, но со стипендией 400 руб. в год, как окончивший университет. Он даже успел купить себе форменную фуражку петровца и
---------------------------------------------------
2. Дояренко А.Г. Из агрономического прошлого, стр. 32
--------------------------------------------------
в этой форме явился к своей матушке, ожидая от нее упреков в том, что не сбылись ее мечты о скорейшем окончании студенчества.
Эти мечты, надо сказать, имели серьезную материальную основу. Дело в том, что ее сын, обладавший сильным и самостоятельным характером, войдя с достижением совершеннолетия во владение доставшимся ему по наследству имением, передал его крестьянам с одним лишь условием - «завести на нем артельное хозяйство с обязательным травопольным севооборотом». Об этом важном акте Дояренко сообщает в своих воспоминаниях очень бегло. Но неизвестно, что привело его к этому кардинальному решению, и, к сожалению, мы не располагаем документами о том, как совершился этот благородный акт.
