Декларация русских писателей
(Составлена по поручению Союза русских писателей в марте 1918 года)
9 марта 1917 г., под председательством Ф. Д. Батюшкова, собрались представители Литературного фонда, всероссийского Литературного Общества, и сотрудники журналов и газет для восстановления Союза Русских писателей, закрытого в 1901 г. за известный протест против избиения молодежи на Казанской площади. На предыдущем, подготовительном собрании инициаторов было решено выразить взгляд возрождающегося Союза на роль русской литературы в победе февральской революции и обратиться с приветствием к ее деятелям. Выработать текст декларации было поручено мне и 9 марта я и предложил ее собранию.
Раньше, чем огласить декларацию, я сказал несколько слов, в которых обосновал мысль, особенно мне дорогую:
Все теперь бегут за колесницей победителя, все спешат „присоединяться" к власти, выдвинутой торжествующей революцией. Русской литературе нечего спешить. По отношению к радости, которая теперь безмерно должна наполнять сердца всех и больших, и средних и самых малых представителей литературы русской должна быть дана другая формулировка: не русская литература „присоединяется" к революции, а революционная Россия лишь осуществила теперь на деле то, что русская литература уже более ста лет идейно-действенно проводила в сознание русское. Предложенная мною декларация была сочувственно принята собранием, но, вместе с тем, было сделано предложение особо выделить роль литературы зарубежной и отметить равных ее деятелей. В силу этого к числу главных литературных создателей освободительного движения было прибавлено имя Лаврова и — в виду неудобства говорить о живых — отмечена без упоминания имени роль Плеханова, как главного „основоположника" русского марксизма.
ДЕКЛАРАЦИЯ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ
Восторженно приветствует весь мир своеобразнейшее политическое творчество России. Ликует и трепетно волнуется Россия на всем своем великом протяжении. Присоединились к новому строю целые армии и отдельные воинские части, области и города, ведомства и учреждения.
И могут ли в эти великие дни не быть переполненными радостью безмерною и энтузиазмом безграничным сердца писателей русских при виде величайшаго торжества свободы, при созерцании чудеснейшаго из всех известных всемирной истории переворотов. Но не могут русские питатели просто присоединиться к общему ликованию. С чувством сладостнейшаго душевного удовлетворения взирает русское литературное сознание на происходящее, и радостно ему видеть, что пышно взошли теперь семена, впервые брошенные именно русскою литературною мыслью. Установлено и никем не оспаривается то положение, что русская литература всегда была кафедрой, с которой раздавалось учительное слово, и звало всегда это учительное слово к подвигу общественному и к самопожертвованию. Писатель Радищев первый развернул в России знамя свободы. Первую оду вольности сложил Пушкин. Злая сатира Грибоедова и горький смех Гоголя нанесли смертельные удары дореформенному строю. Гоголь же назвал братом ничтожнейшаго представителя социального уклада нашего, и из этого вышел Достоевский, певец бедных людей, заступник униженных и оскорбленных, проникновенно разглядевший прекрасную человеческую душу на самой последней, казалось, ступени падения. Тургенев был апостолом освобождения крестьян. Некрасов истинный Тиртей русской революции, на призывах которого уже 60 лет воспитывается ряд поколений борцов за свободу. Гениальная сатира Салтыкова сделала русскую бюрократию всеобщим посмешищем. Революционную русскую мысль, при ослепительном успехе которой мы теперь присутствуем, созидал Белинский, Герцен, Чернышевский, Писарев, Михайловский. Разрушила твердыню лживого оффициального ханжества великая совесть Толстого. А зарубежная литература, созданная великими изгнанниками Герценом и Лавровым, несмотря на почти непреодолимые трудности, с которыми она проникала в Россию, явилась могущественнейшим фактором русского освободительного движения и основоположницею — в лице некоторых ныне здравствующих деятелей — целых эпох в истории русской политической мысли.
В этом сознании великих заслуг великих учителей наших перед русской свободой, мы, нынешние писатели, шлем братский привет всем творцам могучей февральской революции. Да здравствует Государственная Дума, стойко оставшаяся на своем посту! Да здравствуют петроградские рабочие, самоотверженно пошедшие под пулеметы в героической решимости положить жизнь свою для ниспровержения деспотического строя! Да здравствуют петроградские полки, благодаря которым кровавая баня, уготованная русской свободе, превратилась в величайшее ее торжество! Да здравствует Временное Правительство, сумевшее, в единении с Советом Рабочих и Солдатских Депутатов, объединить страну и ввести грозный девятый вал русской революции в русло государственности! Веруем и исповедуем, что свободный народ сумеет отстоять свободную Россию от посягательства на ее землю. Веруем и исповедуем, что, по миновании грозной внешней опасности, нашу дорогую Родину ждет небывалый расцвет всех ее необ'ятных духовных и материальных сил. Долгие годы отличительным признаком русской литературы была великая Печаль ее, пусть сменит ее теперь великая Радость".
