На Генуэзской конференции


Р. Ф. Карпова, «Л. Б. Красин - советский дипломат»
Изд-во социально-экономической литературы, М., 1962 г.
OCR Biografia.Ru


Вопрос о составе советской делегации обсуждался на заседании Политбюро ЦК РКП (б) 16 января 1922 года. Руководствуясь решением Политбюро, Чрезвычайная сессия ВЦИК окончательно определила состав делегации. Ее председателем был назначен В. И. Ленин.
Однако в силу специального решения ЦК партии В. И. Ленин за границу не поехал. Оставаясь в Москве, В. И. Ленин повседневно руководил как подготовкой к конференции, так и деятельностью советской делегации на самой конференции.
Заместителем председателя делегации был назначен Г. В. Чичерин. В ее состав вошли также Л. Б. Красин, М. М. Литвинов, В. В. Боровский. В политическом отчете ЦК XI съезду партии В. И. Ленин подчеркнул, что Центральным Комитетом «были приняты самые тщательные меры для того, чтобы создать делегацию из лучших наших дипломатов...».
Решением Политбюро ЦК РКП (б) от 22 февраля 1922 года Л. Б. Красин был включен в предварительную комиссию по подготовке Генуэзской конференции. В составе этой комиссии он проделал большую работу, в частности им были написаны и представлены на обсуждение комиссии «Тезисы по вопросам в связи с конференцией в Генуе».
Важное место в «Тезисах» отводилось вопросу о признании Советского правительства. «Вопрос о признании Советского правительства,— писал Красин,— имеет для нас вовсе не академическое, а непосредственно практическое значение».
При этом подчеркивалось, что признание Советского правительства должно быть безусловным: «Ни о каких особых уступках с нашей стороны специально за это признание не могло быть и речи».
«Мне кажется,— писал Красин,— мы должны настаивать на официальном признании до перехода к обсуждению других пунктов порядка дня...»
Касаясь вопроса о претензиях иностранцев, потерявших собственность в России в результате ее национализации, Красин писал: «Мы должны категорически отказаться рассматривать этот вопрос иначе, как на основе взаимности».
При этом он считал совершенно обязательным противопоставить частным претензиям иностранцев претензии за убытки, причиненные советским гражданам и Советскому государству военной интервенцией и блокадой.
«Мы заранее должны иметь в виду,— писал Красин,— что именно в этом пункте нам предстоит выдержать жесточайший бой».
В «Тезисах» была четко выражена позиция, которой, по мнению Л. Б. Красина, советская делегация должна была твердо держаться по вопросу о монополии внешней торговли: «Наша позиция должна быть: монополия внешней торговли — один из наших основных органических законов».
Следует заметить, однако, что в тот период Л. Б. Красин преувеличивал трудности восстановления и развития нашей экономики без привлечения иностранного капитала. Чтобы добиться кредитов, Красин считал возможным пойти на удовлетворение претензий бывших собственников национализированных предприятий. Это были глубоко ошибочные взгляды, за которые Красина справедливо критиковали на XII съезде партии и от которых он впоследствии отказался.
«Тезисы» Л. Б. Красина были направлены В. И. Ленину, М. И. Калинину, Г. В. Чичерину и другим членам правительства. Они были всесторонне рассмотрены подготовительной комиссией, которая разработала предварительные инструкции нашим делегатам.
Эти инструкции детально обсуждались в Центральном Комитете РКП (б). В. И. Ленин, отмечая большую организационную работу, проделанную ЦК партии по подготовке к Генуэзской конференции, в политическом отчете ЦК XI съезду партии подчеркнул: «Мы выработали в ЦК достаточно детальные директивы нашим дипломатам в Геную, вырабатывали их очень длительно, несколько раз обсуждали и переобсуждали заново».
Направляя своих представителей в Геную, Советское правительство руководствовалось желанием установить и расширить деловые отношения с капиталистическими государствами. «Мы идем в Геную,— говорил В. И. Ленин,— с практической целью — расширить торговлю и создать условия, при которых бы она наиболее широко и успешно развивалась».
Советское правительство считало обязательным условием расширения экономических отношений признание суверенитета Советского государства и взаимные гарантии невмешательства во внутренние дела друг друга.
Генуэзская конференция открылась 10 апреля 1922 года. Незадолго до первого пленарного заседания в большом зале дворца Сан-Джорджио стали появляться делегации разных стран, сначала второстепенные, потом поважнее. Трибуны для журналистов и гостей были переполнены.
Все с напряжением ждали появления руководителей главных делегаций. Наконец вошел премьер-министр Италии Факта. Вслед за ним появился Ллойд Джордж.
И, как в театре, именно в этот момент зажглись люстры. Но еще пустовали места советской делегации. Минута в минуту, ровно в 3 часа дня, привлекая всеобщее внимание, вошли советские дипломаты: Чичерин, Красин, Литвинов, Воровский. Едва советская делегация заняла места, Факта объявил конференцию открытой.
На первом пленарном заседании Г. В. Чичерин огласил утвержденную В. И. Лениным декларацию, в которой провозглашался принцип мирного сосуществования государств с различными социальными системами. Декларация содержала предложение широкого сотрудничества: «Российская делегация явилась сюда... ради вступления в деловые отношения с правительствами и торгово-промышленными кругами всех стран на основе взаимности, равноправия и полного и безоговорочного признания».
По прямому поручению В. И. Ленина советская делегация на первом же пленарном заседании выступила с предложением о всеобщем разоружении.
Программа мирного сосуществования и экономического сотрудничества, предложенная советской делегацией, включала признание Советским правительством довоенных долгов царского правительства, отказ от претензий на возмещение убытков, причиненных Советской республике иностранными государствами в период интервенции и блокады, при условии немедленного юридического признания Советского государства и предоставления ему капиталистическими правительствами займа для восстановления народного хозяйства.
Однако делегации империалистических государств отклонили предложения советской делегации и попытались навязать ей свои условия, рассчитанные на реставрацию капиталистических отношений, ликвидацию монополии внешней торговли, на экономическое и политическое закабаление Советской республики, превращение ее в полуколонию. Такого рода требования содержались в меморандуме лондонского комитета экспертов, предъявленном советской делегации 11 апреля. Советская делегация решительно отклонила грабительские притязания империалистических держав.
В беседе с корреспондентом «Фоссише цейтунг» 13 апреля Л. Б. Красин, выражая мнение советской делегации, заявил, что непременным условием открытия дискуссии о лондонском меморандуме экспертов является признание суверенитета Советской России и невмешательство в ее внутренние дела.
Он с негодованием отверг проект образования Комиссии русского долга и все другие колонизаторские притязания империалистических держав, сводившиеся на деле к установлению в Советской России «режима капитуляций», как недостойное покушение на права Советской страны.
Последовательная позиция советской делегации в защите суверенных прав своей страны привела к провалу империалистических планов ликвидации Советской власти в России «мирными» средствами.
Несмотря на то что в ходе Генуэзской конференции не было достигнуто соглашение между Советской Россией и капиталистическими странами, советская делегация добилась серьезных успехов. Уже сам факт переговоров с Советским правительством был по существу признанием огромной роли Советской России в международных делах.
Крупным успехом советской делегации на конференции был раскол единого антисоветского фронта: 16 апреля в г. Рапалло (Италия) был подписан советско-германский договор, обеспечивший немедленное возобновление дипломатических отношений между Советской Россией и Германией, взаимный отказ от возмещения военных расходов, военных и невоенных убытков, аннулирование германских претензий, связанных с национализацией имущества иностранцев в Советской России.
Л. Б. Красин играл видную роль в работе Генуэзской конференции. Он принимал активное участие в разработке и обсуждении самых жгучих проблем, представляя советскую делегацию в политической комиссии, ее подкомиссии и в комитете экспертов по русским делам, где советским дипломатам приходилось вести наиболее острую борьбу по вопросам, непосредственно касавшимся взаимоотношений Советской России с капиталистической Европой.
Он участвовал также в работе экономической комиссии, где неоднократно выступал по вопросу о внешней торговле Советской России. В своих выступлениях он горячо, убежденно и умело отстаивал монополию внешней торговли.
«Я категорически заявил в экономической комиссии в Генуе,— докладывал Леонид Борисович первому Всесоюзному совещанию уполномоченных Наркомвнешторга 17 июня 1922 года,— что об отказе от монополии внешней торговли не может быть и речи, что мы ни на каких условиях не откажемся от нашего права на внешнюю торговлю, от права контролировать ее так, как это мы делаем внутри страны».
Оценивая работу советской делегации на Генуэзской конференции, ВЦИК в своем постановлении от 18 мая отметил, что делегация «правильно выполнила свои задачи, отстаивая полную государственную независимость и самостоятельность РСФСР, борясь с попытками закабаления русских рабочих и крестьян, давая энергичный отпор стремлению иностранных капиталистов восстановить частную собственность в России».

продолжение книги ...